![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
В США процветает BLM (Black Lives Matter), а в Украине набирает обороты ULM (Ukrainian Language Matters). Отличается всего одной буквой и парой слов, но механизм обоих движений одинаков:
1) Берем группу обиженных людей (“жертв”)
2) Натравливаем их на другую группу (“угнетателей”)
3) Получаем дивиденды в виде лояльного электората, правда ценой раскола общества. Но какая разница?
При этом логика движений BLM и ULM предельно примитивна, но эмоциональна, и этим подкупает: Нас когда-то угнетали (чернокожих / украиноговорящих), мы сильно обиделись, и вот теперь наконец пришло время заявить на всю страну о том, как же сильно мы обижены. И также нужно обязательно просить бледнолицых колониалистов / русскоговорящих целовать ботинок / переходить на украинский. Может хоть так они искупят вину перед “жертвами”!
Хотя в то же время… у чернокожих уже чуть ли не полвека есть все те же права, что и у бледнолицых (даже президентом выбрали Обаму!), и украинцам никто не запрещал общаться на украинском все прошедшие 32 года.
Чего же хотят жертвы? Справедливости? Так она и так есть. Нет, они хотят другого - они хотят увеличить свои ряды - чтоб вокруг было больше “жертв”. Так народ стал активно подключаться к движению BLM и целовать сапоги “угнетенных чернокожих”, публично каяться, ругать “злодеев-колонистов” и “треклятых работорговцев”, и таким же образом украинское общество стало ругать русскоязычных и завлекать их в свою секту обиженцев.
Можно ли построить что-то дельное и продуктивное из чувства обиды, пребывая в вечном состоянии “жертвы”? Вопрос риторический. Лишь тогда будет ощущаться сила украинского языка, когда им будут общаться не в отместку за что-то, а в порыве созидания - то есть с позиции силы. Потому что творчество сильно и активно, а жертвенность слаба и пассивна.
1) Берем группу обиженных людей (“жертв”)
2) Натравливаем их на другую группу (“угнетателей”)
3) Получаем дивиденды в виде лояльного электората, правда ценой раскола общества. Но какая разница?
При этом логика движений BLM и ULM предельно примитивна, но эмоциональна, и этим подкупает: Нас когда-то угнетали (чернокожих / украиноговорящих), мы сильно обиделись, и вот теперь наконец пришло время заявить на всю страну о том, как же сильно мы обижены. И также нужно обязательно просить бледнолицых колониалистов / русскоговорящих целовать ботинок / переходить на украинский. Может хоть так они искупят вину перед “жертвами”!
Хотя в то же время… у чернокожих уже чуть ли не полвека есть все те же права, что и у бледнолицых (даже президентом выбрали Обаму!), и украинцам никто не запрещал общаться на украинском все прошедшие 32 года.
Чего же хотят жертвы? Справедливости? Так она и так есть. Нет, они хотят другого - они хотят увеличить свои ряды - чтоб вокруг было больше “жертв”. Так народ стал активно подключаться к движению BLM и целовать сапоги “угнетенных чернокожих”, публично каяться, ругать “злодеев-колонистов” и “треклятых работорговцев”, и таким же образом украинское общество стало ругать русскоязычных и завлекать их в свою секту обиженцев.
Можно ли построить что-то дельное и продуктивное из чувства обиды, пребывая в вечном состоянии “жертвы”? Вопрос риторический. Лишь тогда будет ощущаться сила украинского языка, когда им будут общаться не в отместку за что-то, а в порыве созидания - то есть с позиции силы. Потому что творчество сильно и активно, а жертвенность слаба и пассивна.
